Translation of the song lyrics Гений - Александр Шульгин, Алевтина

Гений (original)

Уж, если гений, то летит на крыльях жизни
Такое время у него в своей Отчизне.
Такое время да вокруг такие люди
Его же гений громче тысячи орудий.
Припев:
И вокруг его опять вакуум, языков лишь злых столпотворение
И плюются и за душу лапают, ведь толпа же не простит гению.
Не простит ему, что он с крыльями, не простит ему его музыку,
Запихнут его на полку пыльную эти Шариковы да Тузиковы.
Он умирает, улыбаясь лишь глазами,
И возрождается он песней между нами.
За эту песню его вновь опять распяли.
Народ не местный, его местные отдали.
Припев:
И вокруг его опять вакуум, языков лишь злых столпотворение
И плюются и за душу лапают, ведь толпа же не простит гению.
Не простит ему, что он с крыльями, не простит ему его музыку,
Запихнут его на полку пыльную эти Шариковы да Тузиковы.
И вокруг его опять вакуум, языков лишь злых столпотворение
И плюются и за душу лапают, ведь толпа же не простит гению.
Не простит ему, что он с крыльями, не простит ему его музыку,
Запихнут его на полку пыльную эти Шариковы да Тузиковы.

(translation)

Well, if a genius, then he flies on the wings of life
He has such a time in his Fatherland.
Such a time and such people around
His genius is louder than a thousand guns.
Chorus:
And again there is a vacuum around him, only a pandemonium of evil tongues
And they spit and paw for the soul, because the crowd will not forgive a genius.
Will not forgive him for having wings, will not forgive him for his music,
These Sharikovs and Tuzikovs will shove him onto a dusty shelf.
He dies smiling only with his eyes,
And he is reborn by a song between us.
For this song he was crucified again.
The people are not local, they were given away by the locals.
Chorus:
And again there is a vacuum around him, only a pandemonium of evil tongues
And they spit and paw for the soul, because the crowd will not forgive a genius.
Will not forgive him for having wings, will not forgive him for his music,
These Sharikovs and Tuzikovs will shove him onto a dusty shelf.
And again there is a vacuum around him, only a pandemonium of evil tongues
And they spit and paw for the soul, because the crowd will not forgive a genius.
Will not forgive him for having wings, will not forgive him for his music,
These Sharikovs and Tuzikovs will shove him onto a dusty shelf.